Ежегодно в первое воскресенье апреля российские разведчики недр отмечают свой профессиональный праздник – День геолога.
Праздник этот был утвержден Указом Президиума Верховного Совета СССР от 31 марта 1966 года. Инициаторами стала группа выдающихся геологов во главе с академиком А.Л. Яншиным. А поводом послужило открытие первых нефтегазовых месторождений Западной Сибири.
Если о доблестном труде первооткрывателей черного и голубого золота написаны книги и сложены песни, то об их коллегах-поисковиках не менее важного ископаемого – урана до сих пор известно крайне мало. Ведь до недавнего времени все работы по обнаружению урановых залежей шли под грифом «секретно».
И хотя уран как химический элемент, названный в честь открытой тогда же одноименной планеты, обнаружили еще в 1789-м, металлический уран был впервые получен только в 1841 году. Но понадобилось еще столетие, чтобы он стал важнейшим стратегическим сырьем, используемым как в мирных, так и в военных целях. Разделившим мир на два лагеря: на тех, кто имеет ядерное оружие и тех, у кого его нет.
Искать с воздуха
В 1945 году, после атомных ударов по Хиросиме и Нагасаки, ГКО СССР создал Специальный комитет, на который было возложено руководство всеми работами по использованию внутриатомной энергии. Возглавил Комитет председатель Совнаркома СССР Л.П. Берия.
Для создания атомной бомбы позарез нужна была урановая руда. Но как её быстро найти? Ведь в начале 40-х годов в Советском Союзе насчитывалось всего пять мелких месторождений с крайне незначительными запасами урана.
- К тому времени я успел окончить Московский электротехнический институт связи, - рассказывает профессор, а тогда инженер-капитан Александр Лазаревич Якубович. - Диплом получил 16 июня 1941 года, а через неделю добровольцем пошел в армию. В Ленинграде окончил курсы при военной Академии. В апреле 1942 подал рапорт с просьбой направить меня в действующую армию. Полтора года воевал в Белоруссии, у партизан налаживал связь с большой землей.
Считай повезло – вернулся с войны живым. В Москве услышал про уран, задумался. Это сколько же надо геологических партий разослать по всем краям! И пришла в голову такая идея...
Из общего курса физики известно, что радиоактивные элементы испускают различные виды излучения. Я подумал, а что если установить на борту самолета чувствительный малоинерционный гамма-радиометр и с его помощью выявлять в полете участки с повышенной радиоактивности. А затем уже «поадресно» на земле детально их исследовать.
Рапорт на имя Жукова
Александр Якубович подал на имя маршала Жукова рапорт, в котором изложил свою идею. А через три недели его принял заместитель Жукова по науке, знаменитый адмирал и академик Аксель Иванович Берг. Капитану предложили полковничью должность в одном из военных институтов. Но Якубович заметил, что лучше бы его идею реализовать в научном учреждении геолого-геофизического профиля. Берг согласился.
Так Александр Якубович был демобилизован и зачислен в штат Всероссийского института минерального сырья (ВИМС), где и работал до самых недавних пор.
- Я с маниакальной настойчивостью и при всемерной поддержке руководства ВИМС создавал этот прибор. При изготовлении макета мне помогал инженер М.Л. Гольдфарб. Так появился прибор «ЯГ-2». А сама идея впоследствии была названа рентгено-радиометрическим методом анализа, - рассказывает Александр Лазаревич.
Над черной водой
Якубович не знал, что самое страшное его ждет впереди. Дело в том, что испытания макет прошел успешно; но вот серийные приборы, изготовленные в кратчайшие сроки, стали зашкаливать еще до того, как самолет поднимался в воздух.
Проект курировало ведомство Берии. Изобретателю объявили: если работа не сдвинется с места – его причислят к «врагам народа». На размышление дали сутки.
Весь день Александр проработал в лаборатории, и только к ночи пошел домой, остановился на Крымском мосту. Ночь была теплой, внизу тихо текла спокойная вода. Фонари освещали пролеты моста.
«Если бы я вдруг умер, - подумал он, то, по крайней мере ,моя жена и маленькая дочка избежали бы страшной участи «членов семьи врага народа». «Подожди, - шептал ему другой голос – впереди ещё ночь».
Навстречу шел какой-то прохожий.
- Я решил тогда: если это мужчина - иду домой, а если женщина… Я прислонился виском к холодному алюминию мостового пролета.
И вдруг до меня дошло: всё дело в корпусах приборов!
Корпус макета мы сделали из жести. А серийные приборы нарядили в алюминий, не подумав о том, что этот металл обладает экранизирующими свойствами.
Инженер бросился назад в лабораторию.
Как только приборы переодели в жесть, они стали работать исправно. Смерть, как уже не раз бывало с ним на фронте, лишь погрозила Якубовичу косой.
Любой ценой
Коллега Александра Лазаревича вспоминает, как в одной из среднеазиатских республик высоко в горах была обнаружена урановая залежь. Туда срочно доставили геологов и… заключенных. Они тут же стали строить узкоколейку, чтобы доставлять на вершину необходимое оборудование. Стояла суровая зима, но люди работали. Наверх одна за другой под конвоем поднимались бригады укладчиков. Ни один из рабочих вниз уже не спустился …
Строительство прекратилось, когда внезапно пришел приказ перебросить людей на другое, более перспективное месторождение, обнаруженное неподалеку.
На просьбу уточнить географические координаты, этот седой человек отвечает, что с него до сих пор никто не снял обязательство о неразглашении тайны.
Танец со смертью
29 августа 1949 года в 7 часов утра под Семипалатинском прогремел взрыв первой советской атомной бомбы.
А перед этим, пронаблюдав за чудодейственными возможностями приборов Якубовича, один из замов Берии лично приказал изобретателю облететь место взрыва, чтобы оконтурить территорию, ставшую полностью непригодной для жизни.
Самолет кружил на высоте 100-150 метров над смертельным эпицентром. Задание было выполнено, но сам Александр Лазаревич получил лучевую болезнь в последней стадии.
Когда врачи сказали, что жить ему осталось две – три недели, неожиданно пришла помощь от югославских коллег, которым Якубович ещё раньше сконструировал прибор для работы в горных условиях.
Они прислали донорский костный мозг. С огромным трудом и чудовищной болью – одна из первых таких операций в нашей стране проводилась без наркоза - ему сделали пункцию.
- Через два месяца я поднялся. А спустя год у нас с женой родился сын Андрейка, – рассказывает Александр Лазаревич.
Напасть прикатила откуда не ждали. Коллеги вспоминают, как во время «борьбы с жидами и космополитами» Якубовичу припомнили его отчество и приказали выдворить талантливого, опытного специалиста из ВИМСа.
Но руководство института выделило Якубовичу крошечный кабинет где-то в дальнем углу здания, чтобы «на глаза кому не надо не попался». Главный научный сотрудник и там продолжал трудиться так же упорно, изобретать новые приборы. Только буквы «Я» в их названии уже не было – такая вот конспирация…
Наследство
Многочисленные приборы Якубовича способны улавливать не только излучение урана, но и целого ряда других элементов. А его метод применяется в геологии и горном деле при обогащении сырья, а также при ранней диагностике рака и даже … для обнаружения наркотиков.
У профессора Якубовича много научных работ. А пять лет назад, в канун своего восемьдесят восьмого дня рождения Александр Лазаревича Якубович выпустил свою восьмую по счету монографию «Ядерно-физические методы анализа минерального сырья».
Доктор технических наук, Заслуженный геолог России, Заслуженный изобретатель России, Почетный разведчик недр, Лауреат премии Совета министров СССР, обладатель рекордного количества медалей ВДНХ – 13, из них пять золотых. Обладатель боевых наград, кавалер ордена трудового Красного Знамени.
Он и сегодня высокий, крепкий, красивый.
- У меня много основательно продуманных идей, - говорит Александр Лазаревич. Много учеников: докторов наук, кандидатов. А значит, есть кому эти идеи доводить до стадии приборов. Вот и надо их научно вооружить.
Сколько урана надо сегодня
Какова сегодня мировая потребность в уране?
По данным МАГАТЭ, в данное время на атомных электростанциях вырабатывается примерно 17% мировой электроэнергии. Около 60% всего объёма производится в США, Франции и Японии. Наиболее интенсивно атомная энергетика развивается в Китае, Индии и России.
В то же время нынешняя мировая добыча урана значительно – почти в полтора раза – отстает от его потребности. В последнее десятилетие дефицит составлял 28-30 тыс. тонн урана в год. Он восполнялся складскими запасами, но и они в ближайшее время будут исчерпаны.
Поэтому проблема наращивания сырьевой базы крайне актуальна для всего мира.
Что касается нашей страны, то после распада СССР более 80% урана остались за пределами России.
Источник: svpressa.ru
