Все произошло ясным октябрьским деньком в одном из кафе в Гринвич-Виллидж: нейробиолог Дэвид Пепл (David Poeppel) из Нью-Йоркского университета вдребезги разбил мою давнюю мечту написать выдающуюся книгу о человеческой личности.
Я наивно считала, что могу с легкостью жонглировать генотипами, томограммами мозга и тестами личности для объяснения того, как из первозданной матрицы возникают неповторимые люди. Но вместо этого мне пришлось отчаянно бороться с увертливыми эмпирическими концепциями, которые постоянно выскальзывали у меня из рук. Как скромный автор научных книг может надеяться извлечь суть из такого невероятно сложного вопроса, раз даже величайшие из современных мыслителей до сих пор не смогли понять, что делает нас теми, кто мы есть-
«Бросайте это занятие. Как вы вообще собираетесь это сделать- — сразу же ответил мне Дэвид Пепл, когда я поделилась с ним планами. — Мы уже много лет бьемся над решением, казалось бы, простейших вопросов, и вы хотите найти решение такой сложной проблемы- Это так не работает. Ответа вы не найдете».
Скажу сразу: он был прав (увы…). Но хотя мне и не удалось найти тот самый ответ, полученный опыт все равно многое дал, потому что я узнала множество интереснейших вещей.
1. Гены играют определяющую роль, но роковой неизбежности тут нет. Во всем, кроме состава ушной серы. От нее нам никуда не деться. Нам свойственно думать, что наш геном работает по принципу «ген = отличительная черта», однако на самом деле все гораздо сложнее.
Да, есть ген, который кодирует белок ушной серы и определяет, будет ли она сухой или влажной, но большинство генов выполняют больше одной функции и взаимодействуют друг с другом.
Так, например, рост человека — весьма простая черта, которая определяется практически исключительно наследственностью. Тем не менее, у нас нет какого-то гена с таким ярлыком. Вместо этого сразу несколько генов взаимодействуют друг с другом и формируют наш конечный рост. То же самое относится и к цвету глаз.
С чертами характера, здоровьем и поведением все обстоит еще сложнее — на них в разной степени влияют образование, давление общества, культурное влияние, полученный жизненный опыт и даже гормоны, которые окружают нас, пока мы еще находимся в материнском чреве.
2. Отличительные черты человека не могут быть только врожденными или приобретенными: они являются и тем и другим одновременно. Но хотя я и не могу полностью возложить на гены ответственность за то, что обожаю кориандр или ненавижу брокколи и сырые помидоры, восприятие вкуса во многом действительно определяется ими.
Я отчетливо ощущаю горечь, и это рецессивная генетическая черта, которая позволяет мне выявить присутствие так называемых клюкозинолатов в большей части сырых овощей. Однако не исключено, что в этом сыграло заметную роль и мое окружение.
3. Томография мозга ничего не говорит о личности. Но четко показала, что у меня очень чистые синусы. Да, целая глава в моей книге посвящена МРТ, которая не дала никаких результатов. По правде говоря, я приняла участие в групповом исследовании, которое еще не подошло к концу. Наука продвигается вперед в своем собственном темпе, не заботясь о сроках публикации моей книги. Но в любом случае это почти ничего не сказало о моей личности.
Обычно результаты МРТ — это визуальное и цветовое отображение грубых статистических данных, которые были получены после нескольких сканирований мозга. Это не фотография работающего мозга. Как бы то ни было, я смогла полюбоваться на прекрасную картину просвеченной насквозь головы на экране компьютера и отправиться в виртуальное путешествие по основным областям мозга.
4. Существует разница между застенчивым человеком и интровертом. Люди обычно очень удивляются, когда я говорю им, что была очень тихим и робким подростком.
Во время школьного бала я даже просидела весь вечер в раздевалке для девочек из страха, что мне придется с кем-то говорить, или, еще хуже, что меня пригласят на танец.
С возрастом мне удалось побороть в себе эту застенчивость, но я все равно осталась интровертом. Это не означает, что я — антиобщественная личность, мне просто периодически нужно побыть вдали от всех, чтобы перезарядить батарейки.
Задайте себе такой вопрос: что вы сделаете после болезненного разрыва отношений, пойдете выпить с друзьями или запретесь дома со стопкой дисков и пакетом мороженого- Если вам по душе первый вариант, вы — экстраверт, если второй — интроверт.
5. Когда-нибудь дрозофилы, наверное, помогут найти ответ на вопрос, почему я не переношу спиртное. Генетик и специалист в поведенческой области Ульрике Хеберляйн (Ulrike Heberlein) некоторое время назад начала проводить опыты на дрозофилах: она нейтрализует у них определенные гены, чтобы понять, как это отражается на их устойчивости к алкоголю. Различным группам присвоены такие названия как «Похмелье», «Барная пьянь», «Выпивоха» и, мое любимое, «Легкая цель». Дрозофилы из этой последней группы пьянеют почти моментально. Тем не менее, гена алкоголизма не существует, а поведение нельзя свести к чертам личности.
Когда же мы подходим к роковому вопросу «Алкоголизм — врожденное или приобретенное свойство-», научный мир пожимает плечами: «Ну… наверное, и то, и другое».
6. Мой цифровой аватар, безусловно, гораздо ближе ко мне, чем я себе представляла. Аватары являются виртуальным продолжением человека. Хотим мы того или нет, но все мы физически связаны с аватарами. И чем сильнее эти связи, тем больше у нас общих черт с этими цифровыми альтер эго. Мы ощущаем потребность смотреть на наши аватары и говорить себе: «Это я».
Проблема в том, что наше самосознание — это постоянно меняющийся поток. Мой аватар в Twitter является частью меня, но это — не вся я. И даже, наверное, не та, кто я есть в данный момент.
7. В детстве я вела себя и выглядела как мальчишка. Поэтому мне повезло, что я не родилась в XVII веке, когда моя одежда и поведение считались бы «ненормальными».
Тем не менее, связанные с полами представления до сих пор прочно сидят в нашем обществе, и у нас явно не лучшим образом воспримут мальчика, который, например, любит принцесс и устраивает чаепитие с игрушками. Такие жесткие схемы мышления нужно изменить. Стереотипы подобного рода являются результатом умственной лени, которая помогает лучше справиться со сложностью окружающего мира, но оставляет за бортом индивидуальность людей (а также может принести немало горя не вписывающимся в стереотипы детям).
8. Я стану «той самой» женщиной на вечеринке, если приму ЛСД. Помните ту серию «Безумцев», когда они все едят кислоту, и одна женщина ползает на четвереньках по ковру-
Да, я и есть та самая женщина. Я слилась с восточным ковром на молекулярном уровне. Но он мне потом так и не позвонил. Еще одно большое откровение- Очень сложно делать какие-то записи, пока вы под кислотой, потому что ваши руки постоянно вплавляются в бумагу.
9. Когда я умру, мой мозг затухнет раз и навсегда, и я прекращу существовать, потому что сознание является неотъемлемой собственностью мозга. Сознание — это нечто реальное (я искренне так считаю, хотя другие, очень умные люди могут с этим и не согласиться), но оно все равно представляет собой продукт постоянного потока нейронной информации в мозге.
«Нет материи, нет разума», — говорил нейробиолог Кристоф Кох (Christof Koch). Мир, это бессердечное чудовище, продолжит жить дальше и после нашей смерти. Такова ужасающая мысль, которая лежит в основе нашего страха смерти: мы не можем вообразить себе мир без нас. Поэтому мы пытаемся справиться с этим с помощью поиска смысла для времени, которое отведено нам на этой земле.
10. Мы и есть те истории, которые мы рассказываем. Мы все формируем личные рассказы и постоянно работаем над ними всю нашу жизнь. Наши воспоминания могут быть далеко не так точны, как нам кажется (мы создаем и приукрашаем события, даже если сами считаем их истинными), но такая автобиография является ключом к пониманию того, как мы создаем единое целое из множества составляющих, которые вносят вклад в наше ощущение себя самих.
Вы можете проанализировать мою ДНК, просканировать мне мозг или заставить меня пройти учу психологических тестов, но ничто из этого само по себе не покажет вам суть моей личности. Истории же создают объединяющий интерпретационный слой. Если вы действительно хотите узнать, кто я такая, послушайте мою историю.
