В конце минувшего года фонд «Сколково» подвел итоги трех лет реализации проекта. Ему удалось преодолеть начальную стадию непонимания. Выступая на заседании Попечительского совета фонда, глава российского правительства Дмитрий Медведев заявил, что государство заинтересовано в том, чтобы этот проект развивался успешно.
О том, что было достигнуто за это время, а также о планах на будущее рассказал председатель правления фонда «Сколково» Андрей Буренин.
– Что было сделано в рамках проекта «Сколково» за время его существования?
– В общем-то, сделано немало. Очевидный успех – это факт реализации тех задач, которые государство поставило перед «Сколково». Привлечено более тысячи компаний, создано почти 13 тысяч новых высококвалифицированных рабочих мест. В контексте программы создания в России до 2020 года 25 млн новых рабочих мест, обнародованной президентом России Владимиром Путиным, достигнутые нами результаты означают, что «Сколково» имеет все шансы внести весомый вклад в дело первостепенной государственной важности.
Большинство из наших компаний успешно разрабатывают свои проекты, доказывая жизнеспособность финансовыми показателями, внешними инвестициями, количеством патентов. Сформировалась внушительная группа ключевых партнеров – крупнейших отечественных и международных компаний, которые стремятся открыть собственные R&D-центры (центры исследований и развития. – Прим. ред.) на территории «Сколково». Венчурные фонды становятся заметной частью экосистемы Сколково – они уже инвестировали более 6 млрд рублей в наши проекты и подписали соглашения на более чем 24 млрд рублей.
Растет активность инвесторов в девелоперские проекты – уже заключены договоры на сумму свыше 20 млрд рублей, что во многом объясняется позитивной динамикой создания будущего города. Демонстрирует успехи и Сколковский институт науки и технологий «Сколтех». Там созданы первые исследовательские центры, к работе привлечена лучшая международная профессура, успешно осуществляется уже второй набор магистрантов и аспирантов.
Успех, который меньше бросается в глаза, но не менее значим, – доказана жизнеспособность самой идеи «Сколково», проекта весьма смелого и нестандартного. Правда, помимо очевидного интереса в обществе он вызвал немало критики, зачастую весьма агрессивной. На пике информационной волны – весной 2013 года – государство приняло решение «упаковать» «Сколково» в отдельную госпрограмму – это потребовало вынесения проекта на публичное обсуждение в рамках разных экспертных площадок. Результатом стало подтверждение правильности изначально заложенных в основу проекта идей и появление стратегии до 2020 года, в которой сформулированы конкретные цели, инструменты их достижения и системы контроля. «Сколково» стало первым институтом развития, чья программа прошла испытание на уровне Правительства РФ, и теперь может с уверенностью смотреть в будущее.
– Когда «Сколково» сможет объявить о создании новых прорывных технологий?
– Не сегодня и, боюсь, даже не завтра. Тем более что объявлять о своих достижениях будет не «Сколково», а те ученые, инноваторы и бизнесмены, трудом которых рождаются новые технологии. Роль же «Сколково» – создавать для них наиболее комфортные условия, начиная с финансовой поддержки, что важно, но недостаточно, и заканчивая всей экспертной мощью инновационной среды. Мы создаем экосистему. Входя в нее, начинающая компания резко повышает шансы на коммерческий успех своих инновационных идей. Что касается громких объявлений, то, уверяю вас, у наших компаний уже сейчас есть заметные успехи, причем заметные и на международном уровне. Да, это еще не гиганты, которые у всех на слуху, но и проекту «Сколково» всего лишь три года.
– Бытует мнение, что выделенные на проект средства было бы эффективнее пустить на поддержку научных исследований, проводимых в рамках Российской академии наук, отраслевых научных центров и вузовской науки. Вы с этим согласны?
– Здесь нельзя ставить вопрос: или-или. Академическая, отраслевая и вузовская наука активно участвуют в реализации проекта «Сколково». В число наших ближайших партнеров входят Московский, Санкт-Петербургский и другие университеты, десятки НИИ и лабораторий. Один из учредителей Сколтеха – МГТУ имени Баумана. Лучшие представители РАН во главе с ее президентом академиком Фортовым входят в состав Консультативного научного совета Фонда «Сколково» – всего в его составе 14 академиков. 40% экспертов «Сколково» являются сотрудниками РАН, а 6% – академиками РАН и РАМН. Участниками проекта являются 50 инновационных компаний, созданных академическими институтами. К тому же важно понимать, что вложение денег в «Сколково» – это во многом инвестиции в наших ученых. Посмотрите на кадровый состав сколковских стартапов: это бывшие или действующие научные сотрудники, которые внезапно осознали, что их знания стоят огромных денег, и с помощью «Сколково» они смогут эти знания капитализировать. Надеюсь, что в недалеком будущем ситуация, характерная для многих стран, где ученые одновременно являются учредителями успешных стартапов и людьми финансово независимыми, станет для нас обычной практикой. В конечном итоге фонд – прекрасная площадка для вынесения идей, вызревших в недрах институтов, на российский и международный рынки.
– Сможет ли «Сколково» решить задачу перевода на инновационный путь развития такой огромной страны, как Россия?
– Безусловно, одному нашему проекту такое не под силу. «Сколково» – лишь один из первых шагов в этом направлении. Его роль заключается в том, чтобы доказать, что инновационный бизнес мирового уровня для нашей страны – это столь же органичный системный элемент, сколь и для любого государства – лидера инноваций. Наша задача, если смотреть на вопрос по-государственному, – сократить отток интеллектуального капитала за рубеж и в перспективе начать конкурировать на международной арене за интеллект других стран, в первую очередь нашей обширной научной диаспоры за рубежом.
Как дополнительный вклад в стимулирование роста экономики страны планируется также тиражирование созданного нами набора практик поддержки и развития инновационного бизнеса среди других институтов развития, включая региональные технопарки и наукограды.
– А какие задачи вы считаете самыми важными для фонда в ближайшие год-два?
– Во-первых, набрав критическую массу участников, мы должны создать между ними социальные связи и заложить основу для реальной экосистемы, в перспективе самодостаточной и саморазвивающейся без помощи Фонда. Во-вторых, до конца 2015 года должны быть сданы в эксплуатацию первые ключевые объекты иннограда, включая Технопарк и Сколтех, что ознаменует завершение первой из двух фаз строительства. Ну а оценку за успешную реализацию этой задачи станут выставлять наши же резиденты, которым предстоит пользоваться создаваемой инфраструктурой.
– Вы говорили о достижениях в реализации проекта. А что сделать не удалось?
– Пока не удалось в полной мере донести до общества конструктивную суть проекта, его реальные достижения. В нашем обществе, где исторически существует скептическое отношение к большинству масштабных начинаний, эта задача сложна сама по себе. Но она стала практически нереализуемой на фоне того резонанса, который возник после того, как институты внутреннего аудита, Счетная палата и Генпрокуратура выявили ряд недочетов в действовавших в фонде системах контроля. С тех пор по рекомендациям коллег из проверяющих органов эти системы были отстроены и отлажены, но «осадок», безусловно, остался.
Хочу подчеркнуть, «Сколково» – проект во многом социальный: в его основе лежит доверие между всеми участниками экосистемы. Как только это доверие пропадает, сразу сокращается количество заявок от стартапов, замораживаются готовые к подписанию договоры с ключевыми партнерами, уже упаковавшие вещи зарубежные профессора отказываются от переезда в нашу страну… Распаковываются…
В тех случаях, когда речь идет о совершенствовании контроля или выявленных случаях нарушений, подтвержденных независимыми экспертизами, их публичное и открытое рассмотрение – вещь весьма ценная. И лишь повышает уровень доверия к фонду со стороны партнеров и инвесторов.
Нам в «Сколково» приходится работать с очень тонкой социальной инфраструктурой, которая нарабатывается годами, а разрушена может быть парой статей. Хотелось бы, чтобы у всех было очень четкое понимание этого риска.
– Насколько прозрачна действующая система выдачи грантов в «Сколково»? Можно ли сказать, что она на 100% исключает злоупотребления?
– Я бы сказал, что действующая система выдачи грантов близка к тому, чтобы найти правильный баланс между стремлением исключить злоупотребления, с одной стороны, и не задушить инновационную деятельность – с другой. Необходимо признать, что исключить 100% злоупотреблений можно лишь в том случае, если вообще прекратить выдавать гранты. Должен сказать, что в фонде создана весьма продуманная система внутреннего контроля в части грантов. В основе своей она полагается на независимую экспертизу. Это панель экспертов количеством более тысячи человек, которая в анонимном режиме осуществляет оценку проектов. С учетом их мнения грантовый комитет, состоящий в значительной мере из независимых членов – признанных экспертов в научной и управленческой плоскостях, выносит решение.
Стоит обратить внимание, что предъявляемые требования и в части инновационности, и в части коммерческого потенциала проекта весьма жесткие. Лишь каждый пятый претендующий на грант получает его. При этом обращаться за ним имеют право лишь участники проекта, а этот статус также получает лишь один из пяти обратившихся в фонд.
Гранты выдаются целевым образом и траншами. Чтобы получить каждый последующий транш, заявителю требуется доказать, что промежуточные цели достигнуты, и далеко не все проекты справляются с этой задачей.
Важным дополнительным фильтром является обязательное требование фонда по привлечению получателями грантов софинансирования из третьих источников.
И в завершение все проекты подвергаются камеральным проверкам отчетности, в том числе с привлечением аудиторских компаний, а наиболее крупные или вызывающие вопросы – еще и выездным проверкам.
Если принять в расчет, что фонд действует в постоянном контакте со Счетной палатой и правоохранительными органами, которые также постоянно задают нам вопросы о процедурах выдачи грантов и контроле за получателями, то можно сложить полноценную картину контроля за грантовым процессом и понять, что места для злоупотреблений там просто нет.
– Будут ли внесены в план реализации проекта какие-то серьезные корректировки?
– Действующий план реализации был утвержден Правительством РФ в августе 2013 года, и со стороны менеджмента нет никаких оснований для его изменений. Однако, поскольку в рамках оптимизации федерального бюджета принято решение сократить в каждый из ближайших трех лет по 5% от расходной части каждой государственной программы, возникает вопрос о необходимости корректировки ряда целей, напрямую зависящих от объема выделяемых ресурсов. Этот вопрос явно станет в ближайшее время предметом обсуждения, поскольку относительно незначительные 5% при невозможности перераспределения на статьи, по которым уже приняты финансовые обязательства, такие как строительство, весьма ощутимо снижают финансирование для других направлений деятельности.
– В СМИ прошла информация о том, что фонд будет лишать статуса некоторые компании-участники. Что вы об этом можете сказать?
– Лишение статуса участника – это стандартная процедура. Кстати, равно как и его присвоение. Напомню, что участниками могут быть только те компании, которые занимаются исследовательской деятельностью. Как только стартап принимает решение отказаться от этой деятельности или сконцентрироваться на иной, статус должен быть прекращен.
Очевидно, что право на получение налоговых льгот создает серьезный стимул для выхода участников за рамки исследований. Для пресечения подобных стремлений фонд начал активно применять набор аудиторских процедур, по результатам которых появились прецеденты лишения статуса за нарушения правил проекта. На текущий момент из более чем 1 тысячи участников лишены статуса лишь 6, что во многом говорит об отсутствии массовых злоупотреблений. Участникам всегда стоит помнить, что предоставляемые государством льготы сопровождаются четкими правилами игры, обойти которые не получится.
– Будут ли соблюдены сроки строительства иннограда?
– Эти сроки утверждены распоряжением Правительства РФ в рамках подпрограммы «Сколково» и совпадают с ключевыми показателями эффективности для нас, менеджеров фонда. Перед нами стоит непростая задача, поскольку жесткие сроки во многом основывались на предположении, что на территории «Сколково» будут действовать более гибкие разрешительные и экспертные процедуры. Однако практика показала, что контролирующие и правоохранительные органы не разделяют подобный подход, и фонд принял осознанное решение детально следовать всем действующим в стране процедурам, что требует дополнительного времени. Доходит до курьезов, когда правоохранители требуют заключений экспертиз, которые мы не можем получить, поскольку не подведомственны экспертным организациям. Тем не менее работа идет и должна быть выполнена в срок.
