После развала СССР для легендарного Байконура настали нелегкие времена. Но закрывать эту страницу истории еще рано, уверен побывавший на космодроме спецкорреспондент Deutsche Welle Роман Гончаренко.
Три часа самолетом из Москвы - и вот он, Байконур. Из иллюминатора Ту-154 видны серые коробки домов вдоль узкой полоски Сырдарьи. Вокруг - бледно-желтая, кое-где с рыжеватым оттенком степь.
Аэродром "Крайний" встречает пугалами вдоль взлетно-посадочной полосы и почти летней температурой. Аэровокзала как такового нет, его функцию выполняет небольшое одноэтажное строение, в котором казахстанские пограничники и таможенники с суровыми лицами тщательно сверяют со специальным списком фамилии прилетевших. Среди них - сотрудники Роскосмоса, НАСА и Европейского космического агентства, журналисты, туристы из числа тех, кто может себе позволить удовольствие посмотреть на старт космического корабля. Байконур до сих пор полузакрытый город. Попасть сюда можно только по приглашению родственников или с разрешения Роскосмоса.
Город из прошлого
Ощущения того, что это историческое место, в самом Байконуре не возникает. Обычный постсоветский провинциальный городок с "космическим лубком" в виде кафе "Буран", бара "Луна", ювелирного салона "Контакт". Названия улиц - словно учебник по истории советской космонавтики: проспект Королева, улицы Гагарина, Титова, Янгеля. На многих домах еще с советских времен сохранились панно с изображенными на них ракетами и космонавтами.
Кажется, что Байконур замер в своем развитии в 1970-80-х годах Новых домов не видно, зато есть брошенные, с заложенными кирпичами окнами. После развала СССР население города сократилось вдвое, до 70 тысяч человек. Если раньше здесь жили в основном военные, то сегодня встретить их на улице можно редко. О военном прошлом напоминают сгоревший Дом офицеров на площади Ленина и названия блюд в ресторанах и кафе, например "Генеральский салат".
Космическое кладбище
По пути из города на космодром ощущение того, что лучшие в истории Байконура времена позади, усиливается. На фоне пасущихся в степи верблюдов справа и слева от дороги то и дело попадаются на глаза полуразвалившиеся постройки с облезшей штукатуркой и ржавой арматурой. Самые большие и самые запущенные строения - это мрачное напоминание о программе "Энергия-Буран", советского ответа на американские шаттлы.
Символ разрухи, которая не обошла стороной передовую отрасль советской промышленности, - сам "Буран". От единственного побывавшего в космосе корабля многоразового использования осталась груда металла. В 2002 году в монтажно-испытательном корпусе (МИК) рухнула крыша, похоронив под собой то, чем так гордились, да и до сих пор гордятся в Роскосмосе.
Незаменимый САС
Тем не менее Байконур выжил и умирать, похоже, не собирается. Несколько лет назад Россия продлила договор с Казахстаном об аренде космодрома до 2050 года. Предприятия Роскосмоса на нехватку работы не жалуются. В этом легко убедиться, заглянув на 254-ю площадку. Так называется МИК, где готовят к старту ракеты-носители и корабли. Пока в одном конце зала российско-американский экипаж проводит последнюю инспекцию корабля "Союз ТМА01", в другом готовят к старту грузовой корабль "Протон".
Соседствующее с МИКом помещение высотой с пятиэтажный дом заполнено компонентами ракет-носителей "Союз", которые ждут своего часа. Заказов на запуск космонавтов и спутников на орбиту у Роскосмоса уже сейчас много, а после того, как перестанут летать шаттлы, станет еще больше.
Именно в этом корпусе происходит одна из самых важных процедур - к верхней части корабля присоединяют САС - систему аварийного спасения. В случае катастрофы она буквально отрывает ту часть корабля, в которой находится экипаж, уводит его на несколько километров в сторону и приземляет. Последний раз САС пришлось использовать в 1983 году, когда на старте загорелась ракета. Экипаж корабля не пострадал. Сотрудники Роскосмоса не без гордости говорят, что у американских шаттлов такой системы нет, поэтому в случае серьезной аварии астронавтам грозит гибель.
Монеты под ракету
Ракету с кораблем по железной дороге везут из монтажно-испытательного корпуса на расположенную в нескольких километрах стартовую площадку. Рано утром, когда еще не взошло солнце, два обычных маневровых тепловоза ЧМЭ3 с надписью "Космотранс" медленно тащат по степи ценный груз стоимостью в несколько десятков миллионов долларов.
Состав особенно красиво смотрится на переезде примерно за 600 метров до стартовой площадки. Пока поезд с ракетой на подходе, группа ученых из Западной Европы использует момент для забавы, известной многим с детства. С выражением озорства на лицах они раскладывают на рельсах монеты, чтобы поезд их сплющил.
Но все удовольствие европейцам портит российский милиционер, который со словами "Здесь нельзя!" черным ботинком сбрасывает монеты на землю.
За день до старта на Байконуре происходит событие, которое было невозможным во времена Гагарина и Королева, но которое несколько лет назад пополнило длинный список традиций российской космонавтики - ракету на старте освящает православный батюшка. На своем внедорожнике он подъезжает прямо к так называемому "стартовому столу", раскладывает на железном ящике крест и металлическую чашу со святой водой и со словами "Господи, корабль сей воздушный освяти!" благословляет устремленную в небо ракету.
За спиной батюшки полукругом стоят два десятка руководителей Роскосмоса и внимательно наблюдают за происходящим. Некоторые крестятся.
Ключ на старт
Ранним утром за три часа до старта журналистов привозят на стартовую площадку. В степи холодно. Температура воздуха чуть выше нуля. На фоне ночного неба ракета в окружении опорных ферм с лампочками похожа на рождественскую елку. Она уже заправлена жидким кислородом (он выполняет роль окислителя), от чего ее выкрашенный в серый цвет стальной корпус покрылся белым слоем инея. Снизу в воздух с шипением поднимаются клубы пара. Говорят, что это самый опасный момент, когда достаточно одной искры, чтобы все было уничтожено.
Мы ждем прибытия экипажа за ограждением в 3-4 метрах от "Союза". Этот момент - кульминация всей поездки. До космоса - почти в буквальном смысле слова рукой подать. Стоя перед заправленной ракетой, по-настоящему понимаешь, чем рискуют космонавты и что эта работа - не для каждого. Специалисты говорят, что ракеты не запускают, а стреляют на орбиту.
На автобусе привозят экипаж. В белых скафандрах космонавты быстро поднимаются по желтой лестнице и машут на прощанье рукой. Проходит несколько минут, и лифт уносит их наверх в корабль, а нас, журналистов, везут на наблюдательный пункт примерно в километре от стартовой площадки.
Когда из динамика звучат знаменитые слова "Ключ на старт!", зрители оживляются, но ничего не происходит. Ракета несколько минут стоит неподвижно. Наконец кто-то произносит "Пуск" и почти одновременно из-под ракеты в воздух начинают подниматься белые клубы дыма. Шум двигателей нарастает, и вдруг ночное небо освещает яркая белая вспышка - ракета сначала медленно, а затем все быстрее поднимается в небо. Несколько секунд - и она скрывается за облаками. Через минуту из динамика слышится спокойный мужской голос, который медленно произносит: "Полет нормальный".
Источник: dw-world.de
